Первые советские радиолокаторы были созданы под руководством. Радиолокационная станция

РЛС была принята в производство в 1938 г. Передающие и приёмные станции системы располагались по прямой на расстоянии до 35 км. Передатчик излучал направленный радиолуч, при пересечении которого, самолёт обнаружился приёмником по биениям прямого и отражённого сигналов. Всего было выпущено 45 установок. ТТХ станции: длина волны – 3,6-4 м; диапазон частот – 75 – 83 МГц; максимальная дальность – 35 км; пиковая мощность – 300 Вт; ширина луча по азимуту — 25°.

Станция серийно выпускалась с 1941 г. в трех вариантах: двухантенная (выпущено 12 ед.), одноантенная (выпущено 132 ед.) и стационарная (выпущено 463 ед.). Всего было выпущено 607 установок всех модификаций. Вся аппаратура станции располагалась на трёх автомобилях: одном «ЗИС-6» (передающая станция) и двух «ГАЗ-ААА» (в одной — фургон оператора с приемной аппаратурой, во второй — электрогенератор на 40 кВт). Приёмная и передающая антенны идентичны — типа «волновой канал». Обнаруженные цели оператор наблюдал на экране ЭЛТ с горизонтальной развёрткой. Станция имела приставку для определения принадлежности самолета по системе «свой-чужой». РЛС позволяла обнаруживать самолеты противника на всех высотах и непрерывно определять их дальность, азимут и скорость полета. Кроме того, при круговом синхронном вращении обеих антенн станция «РУС-2» обнаруживала группы и одиночные самолеты, находившиеся в воздухе на разных азимутах и дальностях в пределах действия своей зоны, и следила с перерывами по времени (один оборот антенны) за их перемещениями. Модификация «РУС-2с» (Пегматит) являлась упрощенным вариантом «РУС-2». Вместо двух антенн «Пегматит» имел одну приёмо-передающую. Взамен вращения кабины оператора, как в «РУС-2», здесь вращалась лишь антенна. Ламповый передатчик был заменён тиратронным. Цели на индикаторе наблюдались в виде вертикальных пульсирующих импульсов зелёного цвета. При транспортировке РЛС размещалась на двух автоприцепах. Стационарный вариант «Пегматита» предполагал перевозку станции любым транспортом в ящиках. ТТХ станции: диапазон частот — 75 МГц; длительность импульса — 12 мкс; максимальная дальность – 150 км; пиковая мощность – 70 — 120 КВт; точность по дальности – 1,5 км; точность по азимуту — 3°.

РЛС выпускалась с 1944 г. и к концу года войска получили 14 станций. Особенностью «П-3» являлась ее антенная система, состоявшая из двух антенн: азимутальной, напряжение с которой поступало на выход приемника через антенный переключатель, и вертикальной, которая при посылке импульса работала от радиопередатчика, а в период паузы вместе с азимутальной антенной переключалась на прием. «П-3» отличалась от станций «РУС-2» большей точностью наведения и надежностью в эксплуатации. Станция выпускалась как в стационарном варианте, так и мобильном. ТТХ станции: длина волны – 4,15 м; диапазон частот — 75 МГц; длительность импульса – 12 мкс; максимальная дальность – 160 км; пиковая мощность — 80-100 кВт; точность по дальности – 850 м; точность по азимуту — 1,3°.

Станция создана на базе английской «GL Mk-II» в конце 1942 г. и лишь через год поступила на вооружение ПВО. Известна модификация под обозначением «СОН-2от». Всего было построено 125 станций. Около 200 станций «GL Mk-IIIC», построенных в Канаде поступило в СССР по ленд-лизу. ТТХ станции: дальность обнаружения – 40 км; дальность сопровождения – 20 км; точность определения расстояния до самолета – 25-68 м; рабочая волна – 4 м; пиковая мощность – 250 КВт; время разворачивания – 2 часа; масса станции – 2 т; расчет – 4 человека.

Печора, ЗГРЛС "ДАРЬЯЛ"

Печора, Коми, ЗГРЛС 5Н79 "ДАРЬЯЛ". В/ч 96876

Разработана в составе эскизного проекта в 1968 г. Эту станцию, рассчитанную на большую излучаемую мощность и имеющую огромную площадь антенного полотна, предполагалось оснастить ядерными автономными источниками питания. Согласно первоначальному замыслу, данная РЛС должна быть размещена на крайнем Севере СССР в районе Земли Франца-Иосифа с целью достижения максимального времени предупреждения. Этот проект, уникальный и сложный, претерпел ряд доработок, выдержал конкурс с альтернативным проектом НИИДАР.

14 апреля 1975 года было принято решение о создании на базе РЛС «Дарьял» двух узлов - РО-30 в районе города Печора и РО-7 в Азербайджане в районе г. Габала. Весной 1975 года началось ускоренное строительство узла РО-30. Уже в мае 1975 года был отрыт котлован для передающего центра, а в мае 1977 года окончен монтаж конструкций технологической решетки ФАР. Строительные работы выполнялись военными строителями 43 УИРа (управление инженерных работ) под контролем главка ГУССМО.

Строительные нормативы характеризуют цифры: при высоте приемной антенны в 100 м верх ее при ветре 50 м/с не должен был отклониться более чем на 10 см; мощность водо- и энергоснабжения узла была эквивалентна городу со стотысячным населением.

По мере готовности помещений под технологическое оборудование специалисты Головного производственно-технологического предприятия (ГПТП) и его филиалов (Ленинградским, Рязанским, Николаевским) совместно с представителями монтажно-настроечных служб головных заводов (ДМЗ, ЗЭМЗ, МРЭЗ, ЮРЗ и др.) преступали к монтажно-настроечным работам.

В ходе монтажно-наладочных работ не обошлось и без чрезвычайных ситуаций. Летом 1979 года в ходе настроечных работ на передающем центре выгорело почти 80% радиопрозрачного укрытия АФУ и около 70% (недалеко от расположенных передатчиков) обгорели или покрылись сажей. В здании образовалась дыра примерно 100 на 100 м. Под угрозой срыва оказались работы не только на этом узле и на узле РО-76 в Азербайджане. Последствия пожара все же удалось быстро устранить. К 1981 году монтажно-настроечные работы на РО-30 были практически завершены. Начались заводские испытания, а позднее совместные испытания.

Так как через сектор обзора Печорского узла проходили трассы испытательных и учебных пусков БР, то это дало возможность отработать аппаратуру и программы РЛС по реальному космическому фону и ускорить проведение испытаний.

Большую помощь по созданию объекта и вводу его в строй оказывали представители заказчика ГУВ ПВО (М.И. Ненашев, А.Т. Потапов, О.М. Лосев, А.В. Прохоров, Н.И. Петров и др.), командир в/ч 73570 М.М. Коломиец и главный инженер этой части В.В. Рожков, специалисты Е.М. Захарчук и его подчиненные.

К концу 1983 года Госкомиссия (председатель – заместитель главкома ПВО Е.С. Юрасов) успешно завершила совместные испытания.

20 марта (января?) 1984 года (после более чем десятилетней гигантской работы) Печорская РЛС «Дарьял» была принята на вооружение.

Балхаш-9, Казахстан, ЗГРЛС «Дарьял-У». Узел ОС-2

Город Балхаш-9 - "девятка", затерянный в казахской степи гарнизон Российской Армии
Объект 1102 (5Н15, Балхаш).

Разработка первой отечественной РЛС "Днестр", предназначенной для обнаружения атакующих баллистических ракет (БР) и космических объектов начиналась в Радиотехническом институте (РТИ) АН СССР Эта РЛС прошла полигонную отработку на 10-м государственном испытательном полигоне Минобороны, и 15 ноября 1962 г. было задано создание 4-х таких РЛС в районах Мурманска, Риги, Иркутска и Балхаша.

Первая РЛС «Днепр», предусмотренная эскизным проектом 1972 г., прошла совместные испытания на дополнительной ячейке узла ОС-2 (РЛЯ № 5) Балхаша и принята на вооружение Советской Армии в 1974 году. Гульшад, объект 1291

Следующая РЛС «Днепр» была создана несколько позже на узле РО-4 в г. Севастополе и на узле РО-5 (г. Мукачево, Украина).

День 29 октября 1976 г. стал днем рождения отечественной СПРН. Систему в составе командного пункта СПРН, узлов РО-1 (Мурманск), РО-2 (Рига), ОС-1 (Иркутск) и ОС-2 (Балхаш) на базе РЛС "Днепр" поставили на боевое дежурство.

Впервые в мировой практике в УПП (УПП – универсальная приемная позиция и ТПП – типовая передающая позиция) было предусмотрено создание адаптивной фазированной антенной решетки. Головной образец приемной позиции, которая называлась "Даугава-2", предполагалось разместить на узле ОС-2 (Балхаш), а первые ТПП - на узлах Мукачево и Рига.

Впоследствии на основе этих решений началось создание РЛС "Дарьял-У" на узлах Балхаш, Иркутск и Енисейск (Красноярск) и РЛС "Дарьял-УМ" на узлах Мукачево и Рига. Главным конструктором "Дарьяла-У" был назначен Александр Васильев, а "Дарьяла-УМ" - Виктор Иванцов.

Даръял - "Всевидящий глаз"

По результатам рассмотрения проекта 1976-1977 гг. было задано создание трех РЛС "Дарьял-У" в районах городов Балхаш, Иркутск и Енисейск, двух РЛС "Дарьял-УМ" в районах Мукачево и Риги и развернуты работы по разработке серии РЛС "Волга".

Проектировщик "Дарьял-У" - Радиотехнический Институт имени Минца. (РТИ), Москва, улица 8-го Марта. Там теперь БиЛайн находится. А начальник антенного отдела, тов. Зимин, стал одним из отцов-основателей этого БиЛайна. Называлось это вначале КБ Импульс.

Загоризонтная радиолокационная станция "Дарьял-У" (сооружение №1 («единица») -передатчик, сооружение №2 («двойка») - приемник) смотрела в космос и предназначалась для дальнего надгоризонтного обнаружения баллистических ракет уже на орбите и космических объектов на "южном ракетоопасном направлении" - в секторе Западный Китай – Иран.

Коридоры и кабинеты "двойки" напоминали фантастическую космическую станцию. Передатчик (по размеру больше приемника) находился в паре километров от приемника. С ним украинцы и завод Вымпел экспериментировали, когда включали - у слабых здоровьем казахов кровь с носа и ушей шла, даже защиту от обратных лепестков излучения собирались строить, т.к. эти лепестки были направлены на городок и на казармы.

На Балхашском узле к концу 80-х годов строительные и монтажные работы по созданию РЛС «Дарьял-У» проводились замедленными темпами.
С 1984 года образовалась в/ч 52175.
В 1991 году завершались заводские испытания с замечаниями строительного характера.

В январе 2003-го сооружения №1 и №2 были переданы Казахстану.
17 сентября 2004-го "двойку" сожгли.

Дарьял-УМ, Скрунда-2, Рига

Скрунда-2 является военным городком, расположенным в 5 км севернее обычной Скрунды.
Объект 1511-1 (Скрунда), РО-2 (Рига, "Днестр").

Ко второй половине 1950-х гг. в Радиотехническом институте (РТИ) АН СССР началась разработка первой отечественной РЛС "Днестр", предназначенной для обнаружения атакующих баллистических ракет (БР) и космических объектов. 15 ноября 1962 г. было задано создание 4-х таких РЛС в районах Мурманска, Риги, Иркутска и Балхаша.

На РЛС "Скрунда" строительство радиолокационного комплекса раннего обнаружения РО-2 с РЛС "Днестр-М" начато в 1963-64гг. Станция начала функционировать в 1969г, и занимала площадь вместе с военным городком 164 га. РЛС осуществляла контроль за воздушным и космическим пространством над Западной Европой и Северной Америкой и при старте БР время предупреждения составило бы 25 минут.

РЛС "Днестр-М" представляла собой здание излучателя высотой 40 м и две расположенные в ряд антенны приемника. Площадь РЛС 1800 кв.м.

25 августа 1970 г. на вооружение Советской Армии был принят комплекс раннего обнаружения (РО) атакующих БР в составе командного пункта (КПК РО) и узлов РО-1 (Мурманск), РО-2 (Рига). Этот комплекс работал по принципу разнесенного на местности радиолокатора, когда функции источников информации сводились к формированию единичных измерений и передаче их на КПК РО, а задачей командного пункта комплекса являлось построение траекторий баллистических ракет и космических объектов и определение параметров их движения в автоматическом режиме. Создание узлов РО-1 и РО-2 обеспечило надежный контроль ракетных баз США.

На РЛС "Скрунда" в 1972г началось строительство радиолокационного комплекса раннего обнаружения "Днепр-М". Он стал вторым локатором в Скрунде. В 1977 году локатор встал на боевое дежурство. Параллельно с возведением второй РЛС "Днепр-М", были проведены работы по модификации первой РЛС "Днестр-М" до "Днепр-М". Таким образом, в Скрунде в конце 1979г. стало две РЛС "Днепр-М".

РЛС "Днепр-М" от своей предшественницы "Днестр-М" внешне отличалась в основном только приемной частью. Две разнесенные антенны, выполнены по Y-конфигурации, образуя между собой угол 120°. Площадь РЛС 900кв.м.

В конце 1979г все СПРН СССР были интегрированы и успешно обеспечивали информацию практически по всем ракетоопасным направлениям.

Следующим этапом СПРН явилась система "Дарьял".
По результатам рассмотрения проекта 1976-1977 гг. было задано создание трех РЛС "Дарьял-У" в районах городов Балхаш, Иркутск и Енисейск, двух РЛС "Дарьял-УМ" в районах Мукачево и Риги и развернуты работы по разработке серии РЛС "Волга". РЛС "Дарьял-УМ" разрабатывалась так, чтобы работать вместе с уже существующими РЛС типа "Днестр" и "Днепр".

Система состояла из приемника и передатчика, разнесенных между собой на 1.5км. РЛС типа "Дарьял" и "Дарьял-У" планировалось построить В Скрунде (Латвия), Мукачево (Украина), Печоре, Енисейске, Мишелевке (Иркутск), Балхаше (Казахстан) и Габале (Азербайджан).
В 1985г (86 г.?) на РЛС "Скрунда" началось строительство радиолокационного комплекса раннего обнаружения "Дарьял-УМ". Он стал третьим локатором в Скрунде. Сначала строили здание приемника 80x80м. Оно так и не было закончено. Здание антенны передатчика 30x40м даже и не начали строить.

После 1991 г судьба РЛС "Скрунда" была предрешена. По требованию латвийского правительства, в 1994 году заключен двусторонний договор о выводе российских войск с территории Латвии, по которому станция должна прекратить существование. С начала 1990-х годов станция находилась на условиях аренды, стоимость которой составляла 5 млн. долларов в год. Летом 1994 года был объявлен конкурс среди фирм, готовых снести РЛС "Дарьял-УМ". Локатор был взорван американской фирмой "Control Demolition Incorporated". 5-го мая 1995г. (или 4 мая) в присутствии военачальников из разных стран НАТО, взорвали и здание приемной антенны РЛС "Дарьял-УМ".

РЛС "Днепр-М" продолжали работать до 1998 г. Станция перестала действовать 31 августа 1998 года и 1 сентября 1998 начались работы по ее демонтажу, финансирование которых осуществлялось Россией. На уничтожение, взрыв и последующую очистку территории РЛС было выделено 7 млн. долларов, несмотря на то, что ее уничтожение обошлось в 3-3,5 млн. Работы по демонтажу станции были завершены 19 октября 1999 года и было подписано соглашение о передаче земельных участков, а также оставшихся инженерных сооружений и военного городка под юрисдикцию Латвии. В июне 2000 года руководство Латвии, из-за отсутствия средств на содержание военного городка "Скрунда-2", приняло решение об его консервации, на что было выделено 1,7 млн. долл.

Азербайджан, Габала-2, РЛС "Дарьял".

Габала (Габеля, до 1991 Куткашен) находится в 63 км от железнодорожной станции Ляки.

Конструкторские работы начались в 1977 г.
Строительство РЛС (также Мингечаурская РЛС) на узле "Габала" (РО-7) объект 754 началось в 1982 году вблизи поселка Куткашен (строительство в Азербайджане выпрашивал ЦК коммунистической партии республики Азербайджан). Началось строительство объекта “Стопор” с 16 этажным зданием РЛС "Дарьял". Узел был сдан и станция заступила на боевое дежурство в 1985 году. Строительство было завершено в 1987 году.

Станция контролирует территории Ирана, Турции, Китая, Пакистана, Индии, Ирака, Австралии, большую часть стран Африки и острова Индийского и Атлантического океанов, просматривает территорию дальностью свыше 6000 км. РЛС не способна обрабатывать информацию самостоятельно, а передает ее режиме реального времени на объекты “Квадрат” и “Швертбот” под Москвой.

Энергопитание было организовано не так, как на американских аналогах. Стояли тысячные трансформаторы и ПСЧ для снабжения аппаратуры переменным током с частотой 400 герц. Приэтом была полная гальваническая развязка, чтобы подключившись к сети питания не снимали информацию.
В качестве резервного питания стояли МГД генераторы. Говорят, когда их включали - "горы раскалывались".

Судьба РЛС была одним из вопросов на переговорах между Россией и Азербайджаном в Москве 1997 года. За период с января 1992 по июль 1997 года задолженность РФ перед Республикой Азербайджан составила около 100 млн. деноминированных рублей. На основании этого указом Президента Азербайджана узел был снят с боевого дежурства. Все три комплекта аппаратуры станции поддерживались в режиме "готовность к боевой работе" или "холодный резерв, регламентные работы" с периодическими кратковременными включениями одного из них в режим "боевая работа" для выполнения поступающих от системы ККП целеуказаний на уточнение параметров орбитальных обьектов.
В начале 2002 года определился статус, принципы и условия использования узла РО-7 в Азербайджане. Россия будет использовать её на правах аренды. Пока срок аренды определен в 10 лет. Этот узел занимает ключевое положение в СПРН.

В 2007 году Путин предложил Бушу совместно использовать радиолокационную станцию в Азербайджане.

Иркутск, «Днепр», «Дарьял-У»

Уз ел ОС-1, объект 1291 (1102 ?), Сибирь, Иркутская область, пос. Мишелевка. г. Усолье-Сибирское-7.

Первые разработки систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и ракетно-космической обороны в целом (РКО) начались в Советском союзе в 50-x годах, в тот период, когда в СССР и США появились межконтинентальные баллистические ракеты (БР). В это время в Радиотехническом институте (РТИ) АН СССР, под руководством А.Л. Минца, началась разработка первой отечественной РЛС "Днестр", предназначенной для обнаружения атакующих БР и космических объектов. Дальность обнаружения БР до 3250км.

После того, как опытный образец РЛС "Днестр" завершил полигонную отработку в июле 1962 г., 15 ноября этого же года было задано создание 4-х таких РЛС в районах Мурманска (Оленегорска, Кольский полуостров), Скрунды (Рига, Латвия), Мишелевки (вблизи Иркутска) и Балхаша (Казахстан). В такой конфигурации СПРН должна была обеспечивать контроль на потенциально опасных направлениях. На северо-западе отслеживались пуски БР из Атлантики, с акваторий Норвежского и Северного морей и из Северной Америки, на юго-востоке отслеживались пуски БР из Индийского и Тихого океанов, и также с западного побережья США.

В 1971 году было осуществлено информационное подключение к КП СПРН нижних РЛЯ Иркутского и Балхашского узлов. Это дало возможность контролировать (хотя и не полностью) возможные пуски БР, прежде всего со стороны Китая (ракетный полигон Урумчи), отношения с которым в то время ухудшились. Это событие уже было предтечей следующего этапа – этапа создания комплексной системы.

13 февраля 1973 г. приняты на вооружение РЛС "Днестр" на узлах, предназначенных для обнаружения спутников (ОС) Земли - ОС-1 (Иркутск) и ОС-2 (Балхаш). Узлы ОС-1 и ОС-2 существенно расширили возможности по контролю космического пространства и прикрыли юго-восточное ракетоопасное направление.

В 1968 г. в РТИ АН СССР разработали первый эскизный проект СПРН с использованием РЛС "Днепр", созданной на базе локатора "Днестр" и обладающей по сравнению с ним более высокими тактико-техническими характеристиками, и перспективной РЛС "Дарьял".

В последствии РЛС «Днестр-М» были доработаны до РЛС «Днепр-М, кроме радио-локационных ячеек (РЛЯ) №№ 3 и 4.

29 октября 1976 г. объединенную СПРН в составе командного пункта СПРН, узлов РО-1 (Мурманск), РО-2 (Рига), ОС-1 (Иркутск) и ОС-2 (Балхаш) на базе РЛС "Днепр" поставили на боевое дежурство. Задачей системы было снабжение информацией о БР и спутниках, а не организация ответно-встречного удара.

Строительство РЛС "Дарьял-У" на ОРТУ "Мишелевка" началось в 1979 году на позициях РЛС "Днепр" и продолжалось по 1984 год в 100 км к северо-западу от Иркутска, вблизи поселка Усолье-Сибирское. РЛС первоначально входила в состав Военно-космических сил СССР, затем в состав РВСН.

Далее, имеющаяся информация по станции разнится. Пишут, что строительство "Дарьял-У" продолжалось по 1984 год. С завершением постройки станция начала контроль территории Китая.
По информации из других источников, создание станции «Дарьял-У» (третьей по счету в СССР) на Иркутском узле не было доведено даже до этапа заводских испытаний в силу незначительного в конце 80-х и начале 90-х годов финансирования, потере производственных мощностей, морального старения элементов и технологий за время растянувшегося на долгие годы строительства.

В октябре 1999 года США предложили России помощь в завершени строительства РЛС в обмен на изменение Договора по ПРО, так как затраты на завершение строительства могут составить несколько десяткаов млн долларов. Россия отнеслась к этому предложению негативно.

В 1999 году станция была передана Сибирскому отделению РАН для организации наблюдений за верхними слоями атмосферы. По сообщениям заведующего отделом расположенного в Иркутске Института солнечно-земной физики Александра Потехина, на станции проводятся исследования совместно с учеными обсерватории Массачуссетского технологического института США.

С помощью американских специалистов радар частично переоборудован и включен в мировую сеть наблюдений за состоянием атмосферы на высоте от 150 до 1000 и более километров.

Также, по иркутскому узлу встречалась такая информация: .г. Ангарск, антенна передатчика "Кондор" (чуть меньше "Дуги-1"), высота 175 м, длина 175м, три башни, 16 широкополосных вибраторов.
КВ от 6 до 16 МГц., мощность - 2 МВт непрерывно. Функционирует.

Красноярск, «Днепр», «Дарьял-У»

В 1983 году на ОРТУ "Енисейск-15" для создания непрерывного радиолокационного поля по внешней границе СССР на северо-восточном ракетоопасном направлении, после неоднократных обращений высшего командования ВС СССР в 1983 году было развернуто строительство нового узла надгоризонтной радиолокационной станции «Дарьял-У» под Енисейском - Енисейск-15. Специалисты прогнозировали нахождение у западного побережья США баз атомных подводных лодок с ракетами «Трайдент» и «Трайдент-2», способных атаковать всю территорию СССР.

Первоначально рассматривались места под Норильском и Якутском. Последний район отпал из-за недостатка энергоресурсов, а Норильск – из-за условий вечной мерзлоты, удаленности от удобных транспортных артерий и соответственно высокой стоимости доставки строительных материалов и оборудования, что могло отразиться на сроках и стоимости введения в строй этого ключевого в СПРН узла.из-за. Строительство новой РЛС было развернуто в районе Енисейска в нарушение Договора между СССР и США по ограничению систем ПРО 1972 года, которым разрешалось размещение РЛС СПРН только по периметру государственной территории.

К началу 1987 года строительство технологических помещений на узле было закончено и начались монтажно-наладочные работы. В это время американская сторона обвинила Советский Союз в нарушении Договора и дальнейшее строительство станции было прекращено, при этом затраты на строительство по состоянию на 1 января 1987 года составили 203,6 млн. рублей, а на закупки технологического оборудования - 131,3 млн. рублей.

Размеры антенны передатчика РЛС 30х40 м; антенна включает десятки передатчиков под единым управлением. Приемная антенна имела габариты 80х80 м, частотный диапазон работы РЛС - метровый.
Предложения Советской стороны по использованию РЛС в качестве международного средства обнаружения спутников (ОС-3) не получили одобрения.

В мае 1987 года станция была проинспектирована группой американских специалистов. На основе полученных данных был подготовлен подготовлен подробный доклад о состоявшейся поездки для спикера палаты представителей:

"На основании того, что мы видели своими глазами, мы считаем, что вероятность использования Красноярской станции в качестве РЛС ПРО крайне низка. Отсутствие защиты, независимых источников энергоснабжения и неподходящая частота - все это говорит против использования ее в таких целях. Мы считаем, что в данный момент станция не нарушает Договор по ПРО". Важное место в докладе имеет и второй раздел - "доступ к информации": "...мы стали свидетелями проявления такой открытости, которое нельзя не назвать впечатляющим. Девять американцев (включая Уильяма Брода, научного обозревателя газеты "Нью-Йорк таймс") получили возможность посетить РЛС и провести там почти четыре часа. За это время было сделано свыше 1000 фотоснимков, были сняты две видеоленты, сделана магнитофонная запись".

Во время начавшейся перестройки и политики односторонних уступок со стороны руководства СССР под давлением США в 1987 году строительство станции было остановлено и в 1989 году под нажимом США было принято решение о демонтаже практически полностью построенной станции.

Подмосковье, пос. Фрязино. РЛС «Дон-2Н»

Одним из серьезных добавлений к СПРН стала постройка РЛС типа Дон-2Н возле подмосковных г. Фрязино и г. Пушкино, которая заменила станции Дунай и Дунай 3У.

Многофункциональная РЛС 5Н20 «Дон-2Н», Софрино-1, объект 2311.
Проектировщик - РТИ (Радиотехнический институт).
Главный конструктор МРЛС «Дон-2Н» системы ПРО А-135) - В.К. Слока.

МРЛС «Дон-2Н» является уникальной РЛС с обзором 360”, которая является моноимпульсной многофункциональной радиолокационной станцией сантиметрового диапазона с крупномодульными фазированными активными антенными решетками (ФАР), электронным управлением характеристиками и положением в пространстве передающей и приемной диаграммами направленности, цифровой обработкой радиолокационных сигналов, а также информационно-управляющей и вычислительной системой, способной одновременно осуществлять обнаружение и сопровождение сложных баллистических и аэробаллистических целей, а затем и наведение на них противоракет дальнего и ближнего перехвата. Представляет собой стационарный наземный комплекс радиотехнической аппаратуры, сопряженный с вычислительной системой КВП-135 и размещенный в одном из двух сблокированных зданий специального инженерного сооружения.

Самая мощная и эффективная на планете станция «Дон-2Н» противоракетной обороны является основой единственной в мире развернутой системы ПРО – A-135 предназначенной для защиты Московского региона и прилегающих областей от ядерного удара (в радиусе до 100 км). Строительство системы началось в 80-х гг., в 1995 г. она была введена в строй в полном объеме.

Сооружение представляет правильную четырехугольную усеченную пирамиду с длиной стороны по отметке 6 м - 144 метра, по кровле - 100 метров, высотой 33,6 (по неподтвержденным данным ~35) м. Кроме того, по неподтвержденным данным, этажи сооружения уходят под землю на глубину ок. 6 м. В любом случае сооружения под зданием РЛС значительные. На всех четырех боковых поверхностях сооружения расположены круглые фазированные антенные решетки сопровождения целей и противоракет (диаметр антенны 16 м) и квадратные (10.4х10.4 м) фазированные антенные решетки передачи команд наведения на борт противоракет. Радиолокационная станция "Дон" обеспечивает одновременный обзор всей верхней полусферы в зоне ответственности комплекса.

На ее командно-вычислительный пункт, в Солнечногорске (КП Солнечногорск-7 , п Тимоново), защищенный от поражающих факторов ядерного взрыва, через командный пункт СПРН (тоже Солнечногорск) поступает информация от всех действующих узлов раннего обнаружения, как от расположенного на северо-западном ракетоопасном направлении узла «Барановичи». Эти исходные данные вместе с полученными от самой РЛС «Дон-2Н» в случае необходимости будут использованы для наведения противоракет. Их на сегодняшний день в составе системы A-135 сотня – 68 ракет 53T6 (по классификации НАТО «Gazelle»), рассчитанных на перехват в атмосфере, и 32 ракеты 51T6 («Gorgon»), призванные осуществлять перехват за пределами атмосферы.

На ней существуют автономные системы электро- и водоснабжения, мощное холодильное оборудование, устраняющее перегрев везде, где он может возникнуть, ремонтный цех или завод.

Все системы дублированы, поэтому замена элементов, узлов, агрегатов оборудования может производиться без отключений.

Ежедневно в 9.00 и 21.00 на дежурство, длиной 12 часов, заступает 100 человек. На каждого из обслуживающего персонала станции приходится по 12-14 дежурств на человека в месяц. Из-за нехватки кадров многим приходится дежурить сутки через двое. Эксплуатацию станции проводят только офицеры. Солдат на объекте нет.

Операторы РЛС регулярно выполняют учебные стрельбы по поражению БР по специальным компьютерным программам, имитирующим реальные боевые условия. Программы разделяются по различным траекториям полета БР, количеством ГЧ и ложных целей, степенью сложности поражения. В учебном бою участвуют все системы обороны. Бой идет в режиме реального времени и в реальном географическом измерении.

В мирной обстановке РЛС "Дон-2Н" работает в режиме малой излучаемой мощности. Перевод станции в более активный режим осуществляется в случае необходимости детальной разведки ККП и т.п.

В классификации НАТО станция "Дон-2Н" получила обозначение "Pill Box".

Аналогов в мире РЛС "Дон-2Н" не имеет.

РЛС «Волга», г. Барановичи, Беларусь

Узел «Барановичи» СПРН Космических войск ВС РФ занимает не менее 200 га в районе между пос. Ганцевичи и г. Барановичи, республика Беларусь. Представляет собой радиолокационную станцию 70М6 «Волга», предназначенную для обнаружения стартов баллистических ракет, космических объектов над всей территории Европы (за исключением районов Восточного Средиземноморья) и контроль над районами патрулирования подлодок НАТО в значительной части акватории Северной Атлантики (Северного и Норвежского морей, западной части Средиземного). Сектор контроля на севере ограничен о. Исландия, на юге – о. Мадейра. Но при этом с командного пункта станции, можно заглянуть даже в Африку.

Объект замыкается на «ядерный чемоданчик» президента России. Сверхчувствительные антенны «Волги» круглосуточно отслеживают, любой ракетный запуск на расстоянии в пять тысяч километров. Дежурные офицеры наблюдают и за всеми космическими объектами, аппаратура позволяет увидеть на любой из орбит даже шарик диаметром несколько миллиметров. Глубоко под землей спрятан вычислительный комплекс – электроника позволяет моментально расшифровать изображение любой зафиксированной «Волгой» пусковой вспышки и за считанные секунды определить предполагаемую траекторию полета ракеты.

«Волга» – целый тщательно охраняемый город, в любой момент способный перейти в полностью автономный режим. Глубоко под землей находятся мощные дизель-генераторы, холодильный завод, куда каждые сутки из десятка артезианских скважин закачивается 3,5 тысячи тонн воды. Вода необходима для охлаждения фазированной антенной решетки – «фары», которая состоит из сотен приемо-передающих устройств.

«Волга» стала совместным детищем ВПК России и Беларуси. Так, уникальные компьютерные программы разработаны белорусскими учеными, обслуживанием уникальной аппаратуры рука об руку занимаются инженеры двух государств. Немало рабочих мест занято местными жителями, с соседними хозяйствами военные наладили самые тесные отношения, закупают продукты.

РЛС разработана в соответствии с проектом 1976 года и последующих его корректировок.
В середине 1984 года появилось решение о создании головной станции «Волга» на западном ракетоопасном направлении в Белоруссии, в районе г. Барановичи у пос. Ганцевичи (Минский узел).
Строительство РЛС «Волга» на узле «Барановичи» развернулось в 1986 году.
В 1990 году создание станции РЛС «Волга» приближалось к завершению. Но в 90-е годы этот процесс резко затормозился (практически приостановился).
После завершения строительных, монтажно-наладочных и испытательных работ, станция «Волга» в 2003 году была поставлена на боевое дежурство в составе СПРН.

По сравнению с аналогичными объектами в Азербайджане и Украине, или России, узел СПРН «Волга» является технически совершенным, на ней единственной применяется полная цифровая обработка сигналов.

Узлы дециметрового диапазона на базе РЛС «Волга» в Советском Союзе должны были быть построены между радиолокационными узлами метрового диапазона типа «Дарьял», что позволяло создать двухдиапазонное сплошное радиолокационное поле по всей периферии СССР.

Соседями барановичской «Волги» должны были стать, к югу – «Дарьял-УМ» на узле Берегово близ узла Мукачево (Закарпатская область Украины), к северу – «Дарьял-УМ» на узле Скрунда близ узла Рига.

Севатополь, РЛС "Днепр"

Первая РЛС «Днепр» прошла совместные испытания на дополнительной ячейке узла ОС-2 (РЛЯ № 5, Балхашский узел, Казахстан) и была поставлена на дежурство в 1974 году.

Следующие РЛС 5Н86 «Днепр» были построены несколько позже 1979 г. на узле РО-4 «Николаев» в г. Севастополе, мыс Херсонес и на узле РО-5 (г. Мукачево, п. Пестрялово Украина). ОРТУ "Николаев" включал РЛС "Днепр" на мысе Херсонес, в дальнейшем модернизированную до РЛС "Днепр-М", что обеспечило возможность контроля юго-западного направления.

РЛС на мысе Херсонес постоянно следит за территорией Турции, Саудовской Аравии, Израиля и части Ирана. Во время первой войны в Персидском заливе именно она первой обнаружила пуски иракских ракет "Скад". Станция также обнаружила единственный пуск БР

"Иерихон" на испытаниях в Израиле.

В 1988 году на ОРТУ "Николаев", вблизи Севастополя, на основе РЛС "Днепр", началось строительство РЛС "Дарьял-У". Строительство продолжалось до 1993 года.

После распада Советского Союза РЛС, находящаяся на ОРТУ "Николаев", стала собственностью Украины и организационно входят в состав украинских Вооруженных сил и эксплуатируются украинским военным персоналом. В оперативном отношении сохраняется взаимодействие дислоцированных на украинской территории ОРТУ с 3-й армией, и узлы продолжают решать задачи в интересах системы ПРН Российской Федерации.

Срок службы РЛС "Днепр" , которые были установлены в начале 70-х годов прошлого века, истек в 1995-96 годах, однако после проведения определенных работ, его удалось увеличить.

В одном из своих интервью в 1997 году командующий войсками РКО России заявил, что "все станции СПРН (в Казахстане, Украине, Азербайджане) исправно выдают информацию, решая свои задачи на рекетоопасных направлениях". Соглашение, регламентирующее работу этой станции, а также РЛС в Николаеве, было подписано в 1997 году. В начале 1999 года оно было ратифицировано в России.

В 1997 году было заявлено о полном переходе финансирования станций на Россию. На начало марта 1997 года задолженность России перед Украиной за эксплуатацию станции составляла 2,5 млн. долларов.
Информация с обеих РЛС поступает на центральный командный пункт системы предупреждения о ракетном нападении, подчиненной космическим войскам России. Обслуживают станцию украинский персонал.

В далбнейшем, Киев настаивал, чтобы Москва платила больше за информацию, которую получает с двух радиолокационных станций "Днепр М" в Мукачеве и Севастополе. За аренду РЛС "Дарьял" в Азербайджане Россия платит ежегодно по пять миллионов долларов, Украине за информацию с двух украинских станций - только 1,2 миллиона.

У нас в Советском Союзе, в России первые отечественные радиолокационные станции были реально созданы в 1939 году. Первая опытная установка радиообнаружения самолетов была создана в Ленинградском физико-техническом институте. Ее установили на двадцатиметровой вышке в поселке Токсово. На ней отрабатывались варианты конструкции ряда функциональных устройств создаваемых радиолокационных станций (РЛС). В этот же период времени в этом же Институте был создан и мобильный вариант первого нашего отечественного радиолокатора. Он получил условное наименование "РУС-2" и был направлен в Москву на государственные испытания… Это произошло, примерно, в середине 1938 года.

Что предшествовало этому?

Этому предшествовало создание в 1937-1938 г.г. системы радиообнаружения самолетов типа "РУС-1" - "РЕВЕНЬ". Аббревиатура расшифровывается так: "РадиоУловитель Самолетов".

Система РУС-1 по существу и по принципиальным признакам не являлась радиолокатором. По аналогии с существовавшими в то время ЗвукоУлавливателями, систему радиообнаружения назвали РадиоУловитель Самолетов. Не очень удачное название, т.к. звук уловить можно, а "уловить" самолет, каким бы то ни было способом, не представляется возможным. Система РУС-1 - это система радиообнаружения самолетов, перелетающих условную линию, образованную длиннннной цепью станций типа РГО и РПО.

…РПО-РПО <- РГО -> РПО-РПО <- РГО -> РПО-РПО <- РГО -> РПО-РПО…

Расшифровка аббревиатур: РГО – РадиоГенератор-Обнаружитель, РПО – РадиоПриемник-Обнаружитель.

Станция РГО работала в режиме непрерывного излучения высокочастотных колебаний. Каждая РГО была оснащена двумя направленными антенными системами. С ней были связаны две станции РПО, антенные системы которых были направлены на "свою" РГО. Совокупность станций РГО - РПО, устанавливаемых в линию, образовывала в охраняемом воздушном пространстве, как бы, "радиозабор" – нечто сходное со "следовой полосой", которая в то время строилась вдоль всей линии государственной границы Советского Союза - от одной пограничной заставы к другой. Не следует думать, что этот "радиозабор" должен бы быть строго прямолинейной конструкцией. "Радиозабор" мог быть образован и в виде некой "ломаной линии", повторяя линию государственной границы. Все зависело от устанавливаемого угла направленности антенных систем соответствующих сопряженных РГО и РПО. Для этого, в частности, станции РПО устанавливались парами.

Факт пересечения каким-либо самолетом "радозабора" между какой-либо из РГО – РПО фиксировался на соответствующей РПО по факту возникновения в приемном устройстве допплеровских биений прямого радиосигнала, принятого от "своей" РГО, и радиосигнала, отраженного от летящего самолета и принятого здесь же приемным устройством.

Фиксация факта перелета линии границы осуществлялась по появлению сигнала звуковой частоты на выходе приемного устройства соответствующей станции РПО. Эти звуковые колебания могли быть зафиксированы и на бумажной ленте автоматического самописца. Никаких данных о самолетах нарушителях (количество самолетов, высота, курс и т.п.) станции РПО обнаруживать не могли.

Все станции системы РУС-1, которые в Ленинградском военном округе начали устанавливать вдоль линии границы с Финляндией с апреля 1941 года, должны были передавать свои донесения по телефонным линиям связи или по радио непосредственно на ГП ВНОС, расположенный в Ленинграде.

Система РУС-1 предназначалась для охраны неподвижной линии государственной границы. При пересечении вражеским самолетом линии государственной границы СССР на станции РПО соответствующего участка охраняемой линии границы должны были уловить этот факт перелета и по радио сообщить о нем на Главный Пост ВНОС по принадлежности. Все станции системы РУС-1, которые в Ленинградском военном округе начали устанавливать вдоль линии границы с Финляндией с апреля 1941 года, должны были передавать свои донесения по телефонным линиям связи и по радио на ГП ВНОС, расположенный в Ленинграде. Фиксация факта перелета линии границы осуществлялась по появлению сигнала звуковой частоты на выходе приемного устройства соответствующей станции РПО. Эти звуковые колебания могли быть зафиксированы и на бумажной ленте автоматического самописца. Никаких данных о самолетах нарушителях (количество самолетов, высота, курс и т.п.) станции РПО определять не могли.

Первым отечественным импульсным радиолокатором явилась радиолокационная станция (РЛС) типа РУС-2, аббревиатура названия которой неправомерно унаследована от системы РУС-1. Это был самый первый отечественный импульсный радиолокатор, принятый на вооружение в конце лета 1940 года. Именно на первом опытном образце этой РЛС, который после окончания государственных испытаний под Москвой был отправлен в 28-й Радиополк ВНОС в г. Баку, автор этих строк обучался работе старшего оператора.

Здесь в 28 Радиополку ВНОС в учебной роте полковой школы готовили специалистов для эксплуатации систем РУС-1. Для обучения работе на радиолокаторах типа РУС-2 в учебной роте был создан спецвзвод. Вся информация о радиолокаторах типа РУС-2 была строго засекречена. В те годы процесс обучения в этом спецвзводе был организован так, что о РЛС типа РУС-2 в других взводах учебной роты никто не мог знать ничего. В конце марта 1941 года автор этих строк был аттестован, как старший оператор станции РУС-2. В первых числах апреля 1941 года всю нашу учебную роту эшелоном переправили в Ленинградский военный округ.

13 апреля 1941 года в Советском Союзе были созданы войска ПВО. В это же время в Ленинградском военном округе был создан 72-й Отдельный Радиобатальон ВНОС, на вооружение которого должны были поступать станции системы РУС-1 и в дальнейшем РЛС типа РУС-2.

Станции РГО и РПО системы РУС-1 стали поступать в нашу часть уже во второй половине апреля 1941 года. Их сразу же укомплектовывали боевыми расчетами и направляли для развертывания к местам дислокации вдоль линии советско-финляндской границы.

Первые два серийных радиолокатора типа РУС-2 были получены в наш 72 Отдельный Радиобатальон ВНОС прямо с завода-изготовителя через 5-6 дней после начала Отечественной войны.

Радиолокатор типа РУС-2 состоял из двух аппаратных кабин. Две небольшие кабины (приемная и передающая) были смонтированы на автомобильном шасси типа ЗИС-5 с возможностью кругового вращения. На крыше каждой из кабин была установлена антенная система. В передающей кабине располагался передатчик высокочастотных импульсов. В приемной кабине располагался приемник и индикаторное устройство. Вся работа по обнаружению целей происходила в приемной кабине. Передающая кабина в своем вращении строго синхронно и синфазно следовала за приемной, как собачка на поводке так, что ее антенная система всегда была направлена в ту же сторону, что и антенная система приемной кабины.

В приемной кабине было два рабочих места. Рабочее место оператора телефониста располагалось у левого окна, которое во время работы всегда было закрыто брезентовой шторой. Рабочее место старшего оператора было в центре кабины, над токосъемником. В небольшой кабине было тесновато. Если во время работы в кабину входил инженер РЛС, то ему приходилось неподвижно стоять за спиной старшего оператора у входной двери кабины. Долго так стоять в неудобной позе было трудно. Убедившись, что аппаратура работает нормально, он быстро уходил. Не каждый из операторов мог выдержать почти непрерывное круговое вращение и рыскание кабины при пеленгации целей в течение долгих четырех часов дежурства. На меня это круговое вращение кабины никак не сказывалось, и я полностью отдавался работе. Моим помощником оператором-телефонистом в то время был Павел Шакалов. Во время работы он чувствовал себя плохо - его укачивало. После смены, после четырех часов непрерывного кругового вращения (один оборот кабины в минуту), мне приходилось вести его в землянку отлеживаться…

Радиус действия радиолокатора РУС-2 не превышал 120-150 км. Экран индикаторного устройства был выполнен на электронно-лучевой трубке с белым цветом свечения. Наблюдать за экраном нужно было через узкую продольную щель в фронтальной панели пульта управления. Цели на экране индикаторного устройства выглядели, как белая узкая вертикальная полоска на темном фоне линии развертки. (яркостная модуляция!). Координаты цели определялись в системе "азимут-расстояние". По характеру засветки импульса цели и его мерцанию можно было определить одиночный самолет, пару и тройку. Далее можно было определить "много".

В конце июля или в первых числах августа 1941 года прямо на боевой позиции под Нарвой радиолокатор "РУС-2" нам заменили на новейший радиолокатор типа "РЕДУТ", который пригнали к нам прямо с завода буквально сразу же после окончания его изготовления. Это был самый, самый первый радиолокатор типа "РЕДУТ"!

Радиолокатор типа "РЕДУТ" по своей технической сущности является нашим первым полномасштабным отечественным импульсным радиолокатором дальнего обнаружения. По новизне, использованной в нем совокупности новых технических решений, по составу аппаратуры, по техническим возможностям и внешнему виду он никак не являлся усовершенствованным вариантом первого отечественного импульсного радиолокатора типа РУС-2. Создание в 1941 году радиолокатора типа "РЕДУТ" и его практическое использование в начальный период Отечественной войны выводило в то время Россию на передовые позиции в мире в области создания радиолокаторов дальнего обнаружения самолетов. Однако, по соображениям сохранения строжайшей секретности на наши новейшие технические решения патентов не испрашивали и потому юридически доказать приоритет России в создании и практическом использовании этого вида вооружения теперь, очевидно, уже невозможно.

Иной раз в соответствующей литературе высказывается такое мнение, что радиолокатор типа "РЕДУТ" является несколько усовершенствованным вариантом радиолокатора типа РУС-2. Это ошибочное мнение! По составу функциональных устройств, по ряду новых прогрессивных технических решений, реализованных в радиолокаторе типа "РЕДУТ", по надежности, по удобству в эксплуатации и дальности уверенного обнаружения целей ему, надо полагать, в то время (в 1941 году) не было равного в мире! Радиолокатор "РЕДУТ" по существу являлся новой, более высокой ступенью, в развитии отечественной радиолокации.

Вся аппаратура на "РЕДУТЕ" располагалась в одном типовом неподвижном аппаратном фургоне, закрепленном на шасси грузового автомобиля ЗИС-5. Во время работы вращалась только одна антенная система на крыше фургона. Одна и та же антенная система использовалась для передатчика и для приемника. Отключение приемника от антенны на время генерации передатчиком мощного зондирующего радиоимпульса осуществлялось специальным высокочастотным разрядником. Радиус уверенного обнаружения целей радиолокатором "РЕДУТ" достигал 200 - 210 км. Однажды (в 1942 году) на РЛС "РЕДУТ-7" уходящую цель вели наблюдением до 270 км. На радиолокаторе типа "РЕДУТА", как и в радиолокаторе РУС-2, еще не было индикатора кругового обзора. Картина воздушной обстановки в зоне обзора складывалась в голове старшего оператора по мере кругового вращения антенной системы. Старший оператор обязательно должен был обладать способностью пространственного (объемного) мышления и иметь хорошую память. Наблюдая на экране импульсы целей, он должен был мысленно представлять себе реальную воздушную обстановку. Хороший старший оператор мог помнить координаты (азимут - расстояние) 4 - 5 целей, количество самолетов в каждой из целей, направление их движения и некоторые индивидуальные особенности целей, если таковые имелись. Если целей было больше 4 - 5, то приходилось периодически посматривать и на планшет-картоплан. На планшете под листом прозрачного плексигласа была закреплена карта местности – Ленинград и окружающие его районы. Карта была разделена на квадраты с кодированными номерами.. На поверхность плексигласа оператор-телефонист наносил отметки целей обычными чернилам, обыкновенной перьевой ручкой. Фломастеров в то время не было.

Экран электронно-лучевой трубки индикаторного устройства на "РЕДУТЕ" был полностью открыт для старшего оператора. Цели на экране наблюдались в зеленом свечении в виде вертикальных пульсирующих импульсов, пересекающих горизонтальную линию развертки (амплитудная модуляция!), Зеленое свечение экрана лучше воспринималось глазами старших операторов.

Именно потому, что в приемном устройстве сигналы целей на промежуточной частоте не детектировались, а после усиления подавались прямо на электронно-лучевую трубку (амплитудная модуляция!), на радиолокаторе "РЕДУТ" оказалось возможным, оценивая структуру импульсов и характер их пульсаций на экране, точно определять количество самолетов – один, двойка, тройка. Такой способ показа целей на экране радиолокатора, как я полагаю, был реализован у нас в России впервые в мире, но никаких доказательств этому у меня нет. США пошли несколько по иному пути. У них в радиолокаторах к этому времени уже были индикаторы кругового обзора.

Определение количества самолетов в групповых целях не предусматривалось разработчиком. В соответствии с Инструкцией по эксплуатации, если в группе было более трех самолетов, количество самолетов в группе следовало называть "Много".

Методика точного определения количества самолетов в группах родилась у меня в сознании буквально в первые же дни после того, как я сел на свое рабочее место за экран индикаторного устройства радиолокатора "РЕДУТ". Видимо в этом проявился уже большой опыт работы, приобретенный в реальных боевых условиях на радиолокаторе РУС-2.

В конце июля 1941 года РЛС типа "РЕДУТ", введенная в эксплуатацию на нашей "точке" взамен радиолокатора РУС-2, была первой и единственной на всем Ленинградском фронте. С того времени нашу "точку" стали называть "РЕДУТ-3". С того же времени стационарному радиолокатору, установленному на вышке в пос. Токсово было присвоено наименование "РЕДУТ-1". Несколько позднее радиолокатор типа РУС-2, дислоцированный на Карельском перешейке в пос. Агалатово, тоже заменили на радиолокатор "Редут" и он получил условное наименование "РЕДУТ-2". .

Когда я впервые после РУС-2 сел за экран на "РЕДУТЕ", я сразу почувствовал, что это новая техника прекрасна! Даже сравнивать ее с РУС-2 невозможно было!

К тому времени опыт боевой работы у меня, как старшего оператора РЛС, уже был немалый. С большим увлечением я занялся определением точного количества самолетов в групповых целях. Буквально в первые же дни после практического знакомства с "РЕДУТОМ" я усмотрел в нем возможность точного определения количества самолетов в групповых целях. На разработку соответствующей методики, на практическую проверку ее эффективности у меня ушло дней 7 -10. Естественно, что я не делал никакого секрета из этой моей методики. Рассказал о ней моим друзьям-товарищам - сменным старших операторам нашего "РЕДУТА-3".

Все это происходило в начале августа 1941 года под Нарвой. С того времени мы стали успешно использовать ее в нашей повседневной работе. В последующие дни крупная группировка немецких войск из под Котлов и Кингисеппа, преодолев упорное сопротивление наших войск, начала быстрое продвижение к Ленинграду. Чтобы мы с нашей секретнейшей техникой не оказались под Нарвой в глубоком немецком тылу, по приказу командования нашего 72-го ОРБ ВНОС мы свернули нашу станцию и двинулись к Ленинграду… С первых чисел сентября мы, РЛС "РЕДУТ-3", дислоцировались уже на "Ораниенбаумском пятачке" в дер. Большая Ижора. Наши донесения о движении самолетов противника мы передавали по радио на Главный Пост ВНОС в Ленинград и по прямому проводу непосредственно на командный Пункт ПВО КБФ.

Во время вражеских налетов на корабли и Кронштадт 21- 23 сентября 1941 года я успешно пользовался этой своей методикой и точно (+-2 самолета в группе из 70 самолетов) определял количество самолетов во всех группах. В дальнейшем, уже после Кронштадтского Сражения об этой моей методике прослышали и в Ленинграде, в штабе нашего батальона. Потому в самом конце октября или даже в начале ноября 1941 года меня решили отозвать с "РЕДУТА-3" в батальон для того, чтобы я ознакомил с этой методикой других старших операторов нашего батальона. Я же об этом ничего не знал и не понимал для чего меня вдруг вызвали с боевой "точки" в Ленинград.

Добраться с "Ораниенбаумского пятачка" в Ленинград в то время было совсем непросто. Для этого из Большой Ижоры, где мы располагались, я на попутном транспорте добрался в Ораниенбаум, а затем катером в Кронштадт. Оттуда ночью в Ленинград отправлялся караван кораблей. Впереди шел ледокол "Тазуя". Я находился на другом кораблике (названия уже не помню) где-то ближе к голове каравана. У Петергофа фарватер простреливался немцами. Скажу правду – я очень боялся. Было очень страшно. Вокруг лед. Плавать я не умел и не умею… Тонуть очень не хотелось… До нас тут вчера немцы потопили буксир и баржу. На барже с "пятачка" в Ленинград переправляли госпиталь… Погибли много раненных и персонал госпиталя. Мне и сейчас (Мороз по коже!!!) страшно вспоминать все это. Одно дело – погибнуть в бою. Совсем другое дело быть расстрелянным невидимым противником и утонуть в ледяной воде, не имея возможности даже выстрелить в сторону противника…

Ярко светила Луна, но еще до подхода к траверзу Петергофа Луна зашла за горизонт. Стало темно. Немцы зажгли прожектор и его луч положили на воду так, что он пересекал фарватер. Незаметно проскочить было невозможно. Но вот над прожектором вдруг появился наш "Кукурузник" У-2 и луч прожектора поднялся вверх. С самолета обстреляли прожектор и его луч погас. В это время головная часть нашего каравана проскочила опасный участок пути. Потом, когда немцы снова зажгли прожектор, последние корабли нашего каравана уже покидали опасную зону. По ним немцы открыли огонь из орудий крупного калибра, но существенных потерь наш караван не понес. Так я благополучно добрался до Ленинграда. Только здесь, в штабе нашего батальона я узнал для чего, собственно, меня вызвали в Ленинград. Командир нашего батальона капитан Б.К. Бланк захотел, чтобы я поделился своим опытом работы с другими старшими операторами нашего батальона. Мне это "хотение" командира батальона вполне могло стоить жизни!… К ноябрю 1941г. у нас в батальоне уже были созданы "РЕДУТЫ" № 4, № 5. В штабе батальона в ноябре 1941 года я несколько раз проводил беседы со старшими операторами "РЕДУТОВ" № 1, № 2, № 4 и № 5, которых специально для этих бесед поочередно вызывали в штаб батальона. По ходу этих бесед рассказывал о своей методике определения количества самолетов в группах и рисовал на бумаге картинки импульсов разных целей, отвечал на все вопросы старших операторов. Командир батальона капитан Б.К. Бланк был очень доволен мною и перед строем объявил мне благодарность. Таким образом, с ноября 1941 года, моя методика точного определения самолетов в групповых целях стала использоваться почти всеми старшими операторами нашего батальона, а имя автора этой методики, как у нас тогда водилось, было позабыто. Моя методика стала достоянием всего батальона и жила уже сама по себе... Я воспринимал это, как должное.

"Операторы "Редутов" быстро освоили приемы определения количества самолетов в группе по характеру пульсаций отраженных импульсов. Помню рядового Г.И. Гельфенштейна с "Редута-9", который особенно хорошо проявил себя в этом тонком деле и редко ошибался"…

В конце января 1942 года на какое-то время я был включен в состав боевого расчета новой РЛС – "РЕДУТ-9". Эту станцию по Дороге Жизни вывозил на Волховский фронт, в Волховский дивизионный район ПВО, командир роты молодой старший лейтенант Сергей Николаевич Скворцов… Помню, как он иной раз долго, час-полтора, молча стоял у меня за спиной и смотрел как я работаю. Потом молча хлопал меня по плечу и уходил из аппаратной. Он так и не узнал тогда, что именно я и являлся автором методики точного определения самолетов в групповых целях…

В конце лета 1942 года по решению командования нашего батальона я был отозван с "РЕДУТА-9" в Ленинград.

Г. Гельфенштейн

Юрий Борисович Кобзарев , академик, заведующий отделом Института радиотехники и электроники АН СССР . Специалист в области статистической радиотехники и теории колебаний, основатель советской школы радиолокации. Награжден золотой медалью им. А. С. Попова , присуждаемой Академией наук СССР за выдающиеся научные работы и изобретения в области радио. Герой Социалистического Труда . Лауреат Государственной премии СССР .

3 января 1934 г. в Ленинграде на небольшой специально построенной установке были зарегистрированы отраженные от самолета радиоволны. С этого дня, который можно считать днем рождения советской радиолокации, начались интенсивные исследования, направленные на решениe задачи обнаружения самолета и точного определения его местоположения.

Идея радиолокации немногим моложе идеи радиосвязи. Еще в 1905 г. был ыдан германский патент X. Хюльсмейеру о заявке от 30 апреля 1904 г. Идея развивалась и в других заявках, многие из которых очень интересны. Так, в 1919 г. был выдан патент Л. Махтсу , в котором описывалось устройство со спиральной разверткой и визуальной индикацией положения обнаруживаемого с помощью радиоволн объекта. Однако из-за несовершенства излучающих и принимающих устройств того времени возможностей практического осуществления предложенных идей не было.

Первой публикацией, в которой описывались опыты по определению положения отражающего радиоволны объекта, можно считать статью Е. Эппльтона и М. Барнета . В этих опытах производилось измерение высоты ионосферы (слоя Кеннели — Хевисайда ) путем наблюдения интерференции радиоволн, распространяющихся вдоль поверхности Земли, и волн, отраженных от ионосферы. Результирующая напряженность поля периодически менялась при изменении длины волны (вследствие изменения разности фаз этих волн), что и позволяло определить высоту ионосферы.

Периодическое изменение величины сигнала, являющееся результатом наложения сигнала, отраженного летящим самолетом, наблюдалось в опытах Б. Тревора и П. Картера , исследовавших распространение ультракоротких радиоволн. По-видимому, в их статье 1933 г. содержится первое упоминание об отражении самолетом радиоволн. В ней говорится: «...самолет, пролетающий над полем, обусловливал хорошо выраженные вариации приема. Отраженный от самолета сигнал попеременно усиливал и ослаблял прямой луч передатчика. Это явление было особенно заметно, когда расстояние между передатчиком и приемником составляло 800 м. Интерференционные явления, обусловленные самолетом, были сильнее, когда самолет пролетал ближе к приемнику, но были заметны и в том случае, когда самолет находился на лин,ии передатчик — приемник» .

Примененный Эппльтоном и Барнетом метод варьирования частоты излучаемых колебаний и до настоящего времени является одним из основных методов измерения расстояний, применяемых в радиолокационных устройствах. Альтернативный метод основан на измерении времени запаздывания Dt отраженного импульса по отношению к излученному. Расстояние r до отражающего объекта определяется в этом случае с помощью простого соотношения

где с — скорость света. Этот чрезвычайно наглядный (когда для измерения Dt используется электронно-лучевая трубка) метод был впервые применен также при определении высоты ионосферы. В дальнейшем он получил широкое развитие при ионосферных исследованиях, имеющих большое значение для техники связи на коротких волнах. В радиолокации он играет главенствующую роль.

Начало работ. Непрерывное или импульсное излучение?

До 30-х годов в противовоздушной обороне для определения местоположения самолетов использовались звуковые пеленгаторы, позволявшие с хорошей точностью определять направление прихода звука, излучаемого мотором самолета, и оптические дальномеры. Такая система — ее называли "прожзвук«- могла использоваться только при безоблачном небе, но и тогда ее эффективность была ничтожна, так как пилот, попав в луч прожектора, мог резко изменить курс и сделать результат расчета прибора, управляющего зенитным огнем, непригодным. При увеличившихся скоростях самолетов и высоте их полета направление прихода звука и направление на самолет стали так сильно различаться, что система «прожзвук» оказалась вообще недееспособной. Необходимость создания, принципиально новых средств для обнаружения самолетов стала очевидной. За организацию соответствующих работ взялись Главное артиллерийское управление (ГАУ ) и Управление противовоздушной обороны (УПВО ).

Представитель ГАУ М. М. Лобанов обратился непосредственно в Центральную лабораторию бывшего Треста заводов слабого тока, располагавшую сильной производственной базой. Был заключен договор (октябрь 1933 г.), и под руководством Ю. К. Коровина начались работы по созданию установки для наблюдения отраженных самолетом радиоволн дециметрового (50—60 см) диапазона. В январе 1934 г. состоялся первый испытательный полет. Самолет обнаруживался на расстояниях до 700 м при ничтожной (0,2 Вт) мощности излучения. Установка состояла из двух параболических зеркал диаметром 2 м: одно служило для излучения радиоволн, другое — для приема. Прием велся с помощью суперрегенеративного приемника на слух. Эффект Доплера приводил к возникновению биений между прямым и отраженным от самолета излучениями, которые и прослушивались в телефоне.

Опыты Ю. К. Коровина убедили, что пеленгование самолетов с помощью радиоволн возможно и что работы в этом направлении надо развивать. С этой целью М. М. Лобанов обратился в Ленинградский электрофизический институт (ЛЭФИ ), которым руководил А. А. Чернышев . Это был один из институтов «куста» физико-технических институтов, идейно возглавлявшегося А. Ф. Иоффе. 11 января 1934 г. был подписан соответствующий договор между ГАУ и ЛЭФИ. Под руководством Б. К. Шембеля весьма энергично стали вестись исследования по совершенствованию техники дециметрового диапазона, и уже к концу 1934 г. в ГАУ был отправлен эскизный проект радиопеленгатора, в котором для повышения дальности действия предлагалось использовать магнетронный генератор. Работы в этом направлении получили дальнейшее развитие в ЛЭФИ и ЦВИРЛ (Центральной военно-индустриальной лаборатории ) и велись вплоть до начала Великой Отечественной войны .

В это же время представитель УПВО П. К. Ощепков обратился к президенту Академии наук СССР А. П. Карпинскому с просьбой о содействии в постановке работ по радиообнаружению самолетов. Президент направил его к А. Ф. Иоффе , живо откликавшемуся на всякую свежую мысль. 16 января 1934 г. Абрам Федорович созвал весьма компетентное совещание, которое высказалось в пользу целесообразности подобных исследований. А. А. Чернышев взялся организовать работы по применению радиоволн для обнаружения самолетов на дальних подходах в своем институте — ЛЭФИ. Руководство ими было также поручено Б. К. Шембелю .

Работы для УПВО были развернуты в ЛЭФИ очень быстро. Уже в начале июля 1934 г. были проведены первые успешные опыты с простейшей аппаратурой, работавшей на волне около 5 м. Регистрация сигналов от самолетов, находящихся на расстоянии до 7 км, велась на самописце.

Несмотря на то, что дальнейшие опыты, проведенные в марте 1935 г. с уже усовершенствованной аппаратурой, показали, что возможно значительное увеличение дальности обнаружения, работы в ЛЭФИ в этом направлении были заказчиком прекращены. К этому времени в УПВО был создан Опытный сектор с лабораториями в Москве и Ленинграде, а радиопромышленности были даны заказы на разработку мощного УКВ-генератора непрерывного действия и соответствующих приемных устройств для задуманной Ощепковым системы дальнего обнаружения («Электровизор »),

В 1935 г. ЛЭФИ был расформирован. Его помещение, кадры и оборудование были переданы в распоряжение вновь организованного института (НИИ-9), которому поручили разработку новой важной оборонной тематики, включавшей и радиолокацию. Научным руководителем нового института был назначен создатель и руководитель знаменитой Нижегородской радиолаборатории (к тому времени уже прекратившей свое существование) М. А. Бонч-Бруевич .

М. А. Бонч-Бруевич, хорошо знавший работу радистов-"слухачей" времен первой мировой войны, считал, что наиболее перспективной является акустическая индикация принимаемых сигналов. Действительно, способность радистов «выуживать» нужные сигналы из невероятной какофонии звуков — смеси сигналов многих станций, образовывавшейся из-за недостаточной селективности приемников того времени,- поражала воображение. Поэтому в НИИ-9 было отдано решительное предпочтение технике непрерывного излучения. Работа была направлена на создание радиопеленгаторов взамен акустических пеленгаторов системы «прожзвук». Особенно прельщало внешнее сходство этих систем, так что операторам даже не пришлось бы переучиваться.

При разработке систем непрерывного излучения возникло много трудностей, обусловленных близостью генератора зондирующих сигналов к приемнику, но руководство продолжало отдавать предпочтение этому методу, тем более что были достигнуты значительные успехи в создании передающих и приемных устройств дециметрового диапазона. И лишь когда в 1938 г. в Ленинградском физико-техническом институте (ЛФТИ) были проведены опыты, продемонстрировавшие высокую эффективность импульсной техники, последняя получила права гражданства и,в НИИ-9. Но «прожзвуковая идеология» полностью не была преодолена — на импульсный метод смотрели лишь как на средство, позволяющее заменить оптический дальномер радиодальномером (это обеспечивало возможность работы установки и в условиях облачности). Разработка дециметрового пеленгатора с непрерывным излучением так и продолжала играть главенствующую роль в работах института.

Образца станции с использованием непрерывного излучения, который мог бы быть принят на вооружение, создать так и не удалось. А вот в применении импульсного метода были достигнуты значительные успехи. Группа сотрудников Украинского физико-технического института), возглавляемая А. А. Слуцкиным , создала в 1938 г. импульсную установку для зенитной артиллерии (она была названа «Зенит »), работавшую в диапазоне волн 60—65 см. Правда, эта работа не была завершена, предпочтение было отдано разработке импульсных станций лучше освоенного 4-метрового диапазона.

Первые работы в ЛФТИ

Летом 1935 г. А. Ф. Иоффе по настоянию УПВО организовал в своем институте специальную лабораторию для работ по проблеме обнаружения самолетов. Руководство лабораторией было возложено на Д. А. Рожанского — одного из наших крупнейших физиков-радиотехников. С самого начала лаборатория взяла курс на применение импульсной техники в системах обнаружения. Когда я получил приглашение работать в лаборатории и пришел к Абраму Федоровичу, то он так прямо и сказал, что главной задачей считает создание импульсной техники.

В то время в лаборатории уже работали два дипломника — Н. Я. Чернецов и П. А. Погорелко . Д. А. Рожанский был в отпуске, и руководство работой в лаборатории мне пришлось взять на себя. Н. Я. Чернецов занимался созданием широкополосного усилителя промежуточной частоты для приемника супергетеродинного типа, а П. А. Погорелко — созданием эталонного генератора для калибровки приемника. На меня легли вопросы разработки антенно-фидерных устройств, задача создания входного преобразователя, от которого зависела чувствительность приемника, и выходного устройства (впоследствии — электронно-осциллографического устройства). Надо было в короткий срок — к осени 1935 г.- изготовить аппаратуру, которая позволила бы в реальных условиях получить количественные характеристики отражения самолетом радиоволн.

Испытания планировалось провести под Москвой. Организовать их должен был П. К. Ощепков. В его лаборатории в Москве уже разрабатывался передатчик, работавший в режиме непрерывных, модулированных частотой 1 кГц колебаний, который предназначался для этих испытаний. Рабочая длина волны была уже установлена: 3—4 м. Зимой 1935 г. изготовленную аппаратуру привезли в Москву, где и состоялись первые крупные испытания, в ходе которых удалось получить много ценных исходных данных для дальнейшей работы.

Передатчик, созданный в лаборатории П. К. Ощепкова, находился в здании на Красноказарменной улице (сейчас оно принадлежит Московскому энергетическому институту ), антенна была установлена на крыше. Мы привезли приемное устройство супергетеродинного типа, которое имело широкую полосу пропускания (так как это же приемное устройство предполагалось в дальнейшем использовать и для приема импульсов длительностью порядка 10 мс). Детектированные сигналы с выхода усилителя промежуточной частоты (УПЧ) приемника возбуждали настроенный на частоту модуляции передатчика контур высокой добротности, напряжение на котором выпрямлялось и направлялось в цепь чувствительного стрелочного прибора. В комплекте аппаратуры был также разработанный П. А. Погорелко излучатель стандартных сигналов, применявшийся для проверки и калибровки приемного устройства. Оба устройства питались от аккумуляторов и могли легко перевозиться с места на место.

Приемное устройство устанавливалось в различных пунктах в районе аэродрома близ Москвы. Самолет летал вокруг него по круговым траекториям разного радиуса и на различной высоте. Сигналы, отраженные от самолета, считывались со стрелочного прибора и записывались вручную. В процессе этой работы удалось получить обширные материалы, позволившие оценить перспективы техники обнаружения самолетов. В частности, на основе полученных Д. С. Стоговым результатов была обоснована так называемая линейная система обнаружения самолетов с помощью непрерывного излучения. Излучающие и принимающие устройства в этой системе располагались вдоль линии, параллельной обороняемой границе. Ее пересечение самолетом могло надежно регистрироваться. Такая система была разработана и в сентябре 1939 г. принята на вооружение под названием «РУС-1 ». Она эксплуатировалась в 1940 г. на Карельском перешейке во время советско-финляндской войны. При ее эксплуатации, однако, возникли трудности с определением принадлежности самолетов, и во время Великой Отечественной войны система «РУС-1» была перебазирована на менее ответственные участки границы, в Закавказье и на Дальний Восток . Ей на смену пришли импульсные станции «РУС-2 » и «Редут», обладавшие несравненно лучшими технико-тактическими характеристиками.

На полигоне Опытного сектора Управления противовоздушной обороны (апрель 1937 г.)
Слева направо : А. А. Малеев, Ю. Б. Кобзарев, П. А. Погорелко, Н. Я. Чернецов.

Первые испытания импульсного метода

Следующим этапом работ было проведение испытаний импульсного метода. В ленинградской лаборатории Опытного сектора УПВО, которую возглавлял бывший сотрудник ЛЭФИ В. В. Цимбалин , к 1937 г. были уже разработаны совершенно необычные генераторные лампы большой мощности (порядка 100 кВт в импульсе), работавшие в диапазоне волн от 3,5 до 4 м. Оставалось решить задачу управления генерацией, чтобы обеспечить стабильность частоты повторения импульсов и воспроизводимость их формы.

ЛФТИ надлежало изготовить электронно-осциллографическое устройство, которое позволяло бы регистрировать как излучаемые, так и отраженные импульсы и определять запаздывание вторых относительно первых.

К концу 1936 г. все подготовительные работы в ЛФТИ были закончены. Незадолго до этого мы понесли тяжелую утрату — безвременно скончался Д. А. Рожанский, отдававший много внимания и сил лаборатории. Тем не менее мы не снизили темпов работ, руководство которыми были возложены на меня, и договорные обязательства удалось выполнить своевременно. Однако начало опытов задерживалось в связи с трудностями, встретившимися при разработке передатчика в лабораториях Опытного сектора УПВО. Наконец, в марте 1937 г. лаборатория ЛФТИ в полном составе (Н. Я. Чернецов и П. А. Погорелко, к тому времени уже защитившие свои дипломные работы, автор этой статьи и лаборант А. А. Малеев ) выехала в Москву на полигон Опытного сектора.

Проверив свою аппаратуру, мы довольно долго ожидали, когда же заработает мощный передатчик, установленный в Москве. Дождаться его сигналов так и не удалось — задача управления мощным генератором импульсов В. В. Цимбалиным не была решена. Но стремление провести эксперимент было столь велико, что наш небольшой коллектив своими силами создал на полигоне экспериментальную установку радиообнаружения. Правда, передатчик, которым пришлось пользоваться, был маломощным (около 1 кВт в импульсе), и потому дальность действия установки оказалась небольшой. Тем не менее проведенные на ней первые в СССР наблюдения радиоимпульсов, отраженных от самолетов, оказали решающее влияние на весь ход дальнейших работ. Передающее устройство было построено на базе имевшегося на полигоне УКВ-генератора на типовых лампах Г-165 , вовсе не предназначенных для генерирования импульсов, с антенной типа «волновой канал». Был на полигоне и высоковольтный выпрямитель для питания анода ламп. Не хватало главного — управляющего импульсного модулятора.

При подготовке к испытаниям импульсного метода нами был перестроен излучатель стандартных сигналов. К нему добавили специальный контрольный осциллограф и модулятор, превращавший непрерывное излучение в импульсное. Вот этот импульсный модулятор и был взят в качестве задающего генератора модулирующего устройства передатчика. Наспех была сооружена «летучая» схема усилителя его импульсов. Усиленные импульсы подавались на сетки ламп УКВ-генератора, который управлялся этими импульсами вполне устойчиво.

Генерация импульсов производилась с частотой повторения около 1 кГц — на эту частоту и было рассчитано приемно-осциллографическое устройство. Оно отличалось от применявшихся в опытах 1936 г. тем, что имело на выходе электронно-лучевую трубку, на отклоняющие пластины которой непосредственно подавалось напряжение с последнего колебательного контура УПЧ приемника.

Линия развертки осциллографа представляла собой свертывающуюся спираль. В горизонтальном направлении луч отклонялся напряжением, подаваемым на пластины со специального низкочастотного контура, а в вертикальном — магнитным полем катушек того же контура. Затухающие колебания этого контура возбуждались специальным устройством, которое срабатывало синхронно с излучением импульсов передатчика, но с некоторым опережением, чтобы на развертке были четко отмечены и начало зондирующего импульса, и начало импульса, отраженного самолетом. Зная частоту колебаний «развертывающего» контура, по угловому расстоянию между началом импульсов можно было с хорошей точностью определить время запаздывания отраженного импульса и, соответственно, расстояние до самолета.

Приемное устройство размещалось в небольшой железной кабине, на крыше которой была установлена антенна. Кабина могла вращаться вокруг вертикальной оси. Антенная система установки состояла, как и в опытах 1936 г., из двух полуволновых вибраторов, связанных коаксиальными фидерами с входным контуром приемника. Специальное устройство позволяло регулировать величину связи приемника с каждым вибратором. Взаимное расположение полуволновых вибраторов, направление на передатчик и направление маршрута самолета обеспечивало возможность взаимной компенсации во входном контуре приемника сигналов, приходящих к вибраторам от передатчика, и сложение сигналов, отраженных от самолета.

Первый запуск установки при совместной работе приемника и передатчика нас обескуражил. Из-за больших напряжений, возникавших на выходе приемника, линия развертки с момента излучения зондирующего сигнала на некоторое время исчезла. Иными словами, приемник, как мы и опасались, оказывался в течение долгого времени неработоспособным. Нам показалось, что мы зашли в тупик. Если отраженный сигнал будет приходить в течение «мертвого времени», мы его увидеть не сможем. Да и где уверенность, что, когда линия развертки будет видна, приемник уже успеет полностью восстановить свою чувствительность? Механизм всего процесса оставался неясным.

В чем тут дело, удалось понять лишь день спустя. Я возвращался из Москвы на полигон и со станции шел вдоль полотна железной дороги. Меня обогнал поезд. Он уже скрылся из виду, а мне все еще был слышен его гул. Звук от поезда отражался от деревьев, стоящих шпалерами вдоль полотна железной дороги. А не могло ли быть подобной реверберации, вызванной отражением радиоволн от окружающих установку деревьев, и в нашем опыте? Если это действительно так, то после окончания сигналов от местных предметов приемник будет полностью восстанавливать свою чувствительность. Не было, однако, уверенности, что отраженный сигнал при таком удалении самолета от установки еще будет иметь величину, достаточную для его обнаружения. Поэтому когда наступил день первого полета — 15 апреля 1937 г.- наше волнение было очень велико. Но нам сопутствовала удача. Отраженные сигналы уверенно наблюдались на свободных от «местных предметов» участках развертки. Она были зафиксированы на фотографиях в виде коротких разрывов линии развертки.

Расположение аппаратуры в опытах 1937 г.
Антенна излучателя на рисунке состоит из 6 полуволновых вибраторов (цветные линии),
антенна приемника — из двух, разнесенных на расстояние, равное длине волны излучения.

Затем последовали опыты с самолетами, летавшими на различных высотах. Предельная зафиксированная на фотоснимках дальность составила 12 км, а визуально удалось наблюдать сигналы от самолета на расстоянии 17 км. Таким образом, днем рождения импульсной радиолокации в СССР можно считать 15 апреля 1937 г. Проведенные опыты имели решающее значение для дальнейшей работы. Поскольку все характеристики приемника и передатчика были известны, можно было оценить и отражательную способность самолета (эффективное сечение рассеяния, в соответствии с терминологией, принятой в физике), и дальность действия установки при переходе к генераторным лампам большой мощности и высоконаправленной антенне у приемника. Можно было уже не сомневаться, что дальность действия составит не менее 50 км.

Фото с экрана осциллографа в опытах 1937 г. По угловому расстоянию между началом зондирующего импульса и началом отраженного сигнала определялось расстояние до самолета в данном случае оно составляет 12,5 км). Высота полета задавалась и была равна 500 м.

Живя на полигоне Опытного сектора, сотрудники имели достаточно времени для бесед на различные темы. Одной из тем вечерних бесед был вопрос о возможности создания единой установки, у которой и приемная и передающая антенна были бы совмещены. Путь к этому, в сущности, уже был намечен примененным в опытах расположением антенн, при котором прямое излучение передатчика в приемник не попадало. Как достичь такого же эффекта при непосредственной близости антенн и при переходе к высоконаправленной приемной антенне — это пока было не вполне ясно. Тем не менее в возможности найти приемлемое решение мы не сомневались. Впоследствии единая установка лабораторией действительно была создана; правда, это было сделано несколько иначе, чем представлялось в 1937 г. По окончании работы на полигоне было принято решение — оказать Опытному сектору помощь в разработке модулятора мощного передатчика на лампах В. В. Цимбалина и к концу 1937 г. завершить разработку однопунктового радиолокационного устройства с дальностью обнаружения не менее 50 км. ЛФТИ заключил с УПВО соответствующий договор, однако вскоре обстоятельства изменились.

Р ешающие опыты

Летом 1937 г. Опытный сектор был ликвидирован. Все его оборудование и все дела были переданы Научно-испытательному исследовательскому институту связи РККА (НИИИС РККА ), подведомственному Управлению связи Наркомата обороны . ЛФТИ было предложено доводить работу до конца своими силами. Свалившаяся на лабораторию необходимость разработки мощного передатчика вызвала перегрузку коллектива и привела к задержке всей работы.

Хотя к концу 1937 г. разработка метода модуляции излучения мощного генератора в основном и была завершена, оставались еще некоторые неясности — в работе генератора наблюдались перебои. Кроме того, предстояло еще изготовить аппаратуру, которую можно было бы перевозить без повреждений. Наконец, нужно было решить задачу передачи высокочастотных импульсов большой мощности из закрытого помещения к наружной антенне при любой погоде. Окончательное решение все эти вопросы получили лишь к лету 1938 г. Аппаратура была изготовлена, перевезена в Москву и установлена в двух зданиях НИИИСа, разнесенных приблизительно на 1 км. Одно из зданий было расположено на холме и имело маленькую надстройку над верхним этажом — комнату 4X4 м с выходом на небольшую площадку на крыше. Другое здание находилось в низине, поросшей лесом. В надстройке первого здания было расположено приемное индикаторное устройство, связанное с антенной, находившейся на крыше. Во втором здании находилось передающее устройство с такой же антенной.

При разработке передатчика предстояло решить, сохранить ли большую частоту повторений (порядка 1 кГц), на которой проводилась работа в 1937 г., или удовольствоваться гораздо меньшей частотой — частотой силовой сети (50 Гц). Высокая частота повторений могла бы обеспечить более легкое обнаружение слабых сигналов: за время восприятия картины на осциллографе (порядка 0,05 с) шумы суммировались бы, и сигнал выглядел бы более четким. Но зато возникли бы большие трудности с устранением 50-герцовых наводок на приемно-осциллографи-ческое устройство. Из-за ограниченности отведенного нам времени было решено синхронизировать работу устройства с силовой сетью. Это позволило существенно упростить схему осциллографического устройства и достаточно легко решить проблему синхронизации приемника и передатчика. Напряжение, синхронизирующее развертку осциллографа, можно было получать от питаемого от сети фазовращателя, регулировка которого давала возможность вынести зондирующий импульс в начало развертки.

Фазовращатель был построен по оригинальной схеме, предложенной Е. Я. Евстафьевым . Угол поворота регулятора на шкале этого фазовращателя в точности равнялся углу смещения фазы выходного напряжения. Теперь развертка была не спиральной, а линейной. Для определения расстояния в процессе наблюдений на экран осциллографа накладывалась лента из прозрачного материала с нанесенной на ней шкалой расстояний в километрах. Другой способ состоял в том, что на отклоняющие пластины осциллографа подавалось небольшое напряжение известной частоты, дававшее масштаб расстояний на развертке. Для документирования результатов в корпусе устройства закреплялся фотоаппарат типа ФЭД, с помощью которого можно было делать снимки экрана осциллографа.

Фото с экрана осциллографа в опытах 1938 г. Линии развертки придана волнистая форма для упрощения измерения расстояния до самолета (в данном случае оно оставляет 30 км).

Как и в 1937 г., первый запуск установки вызвал у нас чувство тревоги. Большой участок развертки после зондирующего импульса был заполнен отражениями от местных предметов. Возник вопрос, а можно ли будет увидеть на этом фоне сигнал от самолета? Вскоре, однако, стало ясно, что мешающие сигналы можно ослабить, направив оси антенн несколько вверх, «оторвав» тем самым их диаграммы направленности от земли. После этого мы стали наблюдать сигналы, отраженные от случайно летавших вблизи самолетов. Установка была признана годной для проведения испытаний, в ходе которых подтвердились все наши расчеты: были фотографически зарегистрированы отражения радиоимпульсов от самолетов, удаленных на 55 км от установки. Проблема дальнего обнаружения самолетов в принципе была решена. Полученные результаты доказали, что можно переходить к опытно-конструкторским работам по созданию станций.

Получив сообщение об исходе испытаний, А. Ф. Иоффе всемерно форсировал решение нелегкого вопроса о привлечении к работе радиопромышленности. Путь от нашей стационарной установки лабораторного типа к промышленному образцу (да еще передвижному, как того требовал НИИИС) был нелегок. Радиозавод взять на себя эту задачу не отказался, но установленные ими стоимость образца и срок его изготовления были неприемлемы. Поэтому НИИИС решил изготовить сначала передвижной макет своими силами, использовав имеющуюся аппаратуру ЛФТИ, но поиски исполнителя работы по созданию образца тем не менее продолжить. Наконец, усилиями сотрудника НИИИСа А. И. Шестакова исполнитель (НИИ радиопромышленности) был найден, и в апреле 1939 г. было принято постановление Комитета Обороны при СНК о разработке, при участии сотрудников ЛФТИ, двух образцов станций радиообнаружения самолетов. Работу возглавил один из ведущих сотрудников НИИ А. Б. Слепушкин . Передатчиком занялся Л. В. Леонов , осциллографическим индикатором — С. П. Рабинович , приемником — В. В. Тихомиров .

В начале 1940 г. были изготовлены два образца станции, состоявшей из двух разнесенных на 300 м синхронно вращавшихся кабин, в одной из которых было установлено передающее устройство, в другой — приемное. 26 июля 1940 г. станция была принята на вооружение под названием «РУС-2». Теперь можно было считать, что импульсная радиолокация твердо стоит на ногах. Еще раньше, до того как были изготовлены эти два образца, в НИИИСе под руководством А. И. Шестакова был создан аналогичный двухантенный макет (его назвали «Редут »), в котором использовались блоки установки ЛФТИ. Это был передвижной макет: два автофургона с аппаратурой внутри и антеннами на крыше, что давало возможность провести всесторонние испытания установки, в частности определить зависимость дальности ее действия от высоты полета самолета. Такие испытания были проведены осенью 1939 г. в Крыму , в районе Севастополя , при моем участии. В ходе испытаний была продемонстрирована возможность обнаружения самолетов на расстоянии до 150 км, и выяснилось, что именно можно требовать от промышленных образцов.

Вскоре после окончания севастопольских испытаний началась война с Финляндией . Макет «Редута» по инициативе А. Ф. Иоффе был установлен на Карельском перешейке, и всю войну на нем (под руководством А. И. Шестакова) шла боевая работа. Так импульсная радиолокация получила первое боевое крещение и заслужила авторитет в Ленинградском корпусе ПВО.

После первых двух образцов были изготовлены еще 10 таких же станций. Работать на них было крайне тяжело из-за непрерывного вращения кабин, и потому работы по совершенствованию станции продолжались в быстром темпе. В частности, в НИИ был разработан высокочастотный токосъемник — устройство, позволяющее вращать антенну при том, что аппаратура, находящаяся в кабине, оставалась неподвижной. Была также усовершенствована схема модуляции.

Во время советско-финляндской войны по инициативе А. Ф. Иоффе было принято решение построить под Ленинградом большую стационарную установку повышенной дальности действия для нужд противовоздушной обороны. Строительство этой установки осуществлялось исключительно быстрыми темпами при всестороннем содействии Ленинградского обкома ВКП(б) . Руководил работой Н. Я. Чернецов . Установка, построенная на высоком берегу озера близ п. Токсово, состояла из двух 20-метровых вышек, разнесенных на 100 м. На вышках находились кабины с антеннами на крышах. В одной кабине размещался генератор, в другой — приемно-осциллографическое устройство. Антенны были связаны стальным тросом и могли синфазно вращаться в пределах сектора 270°. Около вышки с генератором находился домик с помещением для модулятора с контрольным осциллографом и комнатами для отдыха персонала.

Как ни быстро шло строительство, война с Финляндией закончилась раньше. Построенная станция была использована ЛФТИ для дальнейших исследований. На ней, в частности, велись опыты по созданию системы опознавания своих самолетов. На основании полученных оценок эффективного сечения рассеяния радиоволн самолетом казалось, что, разместив на самолете полуволновый вибратор, можно, разрывая и соединяя его посередине в заранее условленном порядке, вызвать изменение величины отраженного сигнала в том же порядке. Опыты, проведенные для осуществления идеи такого «пассивного устройства опознавания», оказались неудачными, и в дальнейшем в ЛФТИ был разработан «активный ответчик» — устройство, генерирующее и излучающее импульс в ответ на пришедший к самолету зондирующий сигнал. Это устройство прошло успешные испытания в последние предвоенные дни в реальных условиях под Москвой. Они положили начало работам в этом направлении, проводившимся затем в нескольких лабораториях во время войны. Проблема опознавания своих самолетов и сегодня остается одной из важнейших проблем радиолокации.

Другой работой, проведенной на станции, было испытание в реальных условиях предложенного П. А. Погорелко способа объединения передающей и принимающей антенн. Прием велся одновременно и на антенну передатчика (для этого приемник был установлен на крыше кабины с передатчиком, непосредственно под антенной) и на «штатную» приемную антенну на другой вышке. Испытания, проведенные в июле 1940 г., показали, что сигнал от самолета появлялся и исчезал на экранах обоих приемных устройств одновременно, что доказывало возможность создания радиолокационных станций с одной антенной, имеющих ту же дальность действия, что и двухантенные станции.

Одной из проблем, над которой работали в ЛФТИ перед войной, было существенное увеличение дальности обнаружения самолетов путем применения более длительных и долго накапливаемых импульсов. Работы в этом направлении предполагалось проводить на установке в п. Токсово. Война привела к их прекращению: установка была включена по сигналу тревоги. Непрерывное круглосуточное дежурство на ней вначале велось силами лаборатории (ее состав к этому времени в связи с расширением тематики пополнился), но вскоре на установку направили воинское подразделение, которому после обучения и была передана дальнейшая ее эксплуатация, а лабораторию эвакуировали в Казань. Токсовская установка проработала всю войну. Благодаря ее высоким антеннам, на ней можно было обнаруживать самолеты на дальних подходах (до 200 км) и низколетящие цели. Это было использовано для обнаружения и уничтожения вражеских аэродромов на Карельском перешейке.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны вышло правительственное постановление о присуждении Государственных премий СССР за выдающиеся научные работы и изобретения. Среди награжденных был и коллектив лаборатории ЛФТИ в составе П. А. Погорелко, Н. Я. Чернецова и автора этих строк. Достойно сожаления, что в коллектив не был включен инициатор работ П. К. Ощепков, организовавший и лаборатории в системе УПВО, и специальный полигон под Москвой. Его усилиями было обеспечено и проведение испытаний первой импульсной радиолокационной установки на этом полигоне.

Во время войны фронт работ в области радиолокации сильно расширился. В НИИ началось усовершенствование станций «РУС-2» и создание новых радиолокационных установок. Крупным достижением института стала разработка станции, которую можно было транспортировать в упаковках. Эта портативная станция, названная «Пегматит», легко упаковывалась в ящики и перевозилась на одной машине в указанное место. Ее можно было разместить в деревенской хате, а мачту антенны прикрепить к дереву. Станция «Пегматит» получила широкое распространение как станция предупреждения и наведения истребительной авиации. За работы в области радиолокации коллективу сотрудников НИИ радиопромышленности во главе с А. Б. Слепушкиным была присуждена Государственная премия СССР 1943 г.

В годы войны производство станций типа «РУС-2» и «РУС-2с» велось в больших масштабах — в войска было передано свыше 600 таких установок. В дальнейшем проводились работы по их совершенствованию и расширению производства.

Заслуживает быть отмеченной и другая работа НИИ военных лет — создание самолетной установки, обеспечивающей возможность наведения истребителей в ночное время — «Гнейс-2 ». Были созданы также станции обнаружения самолетов для кораблей Военно-Морского флота , нашедшие широкое применение.

Работы, о которых рассказано выше,- лишь искра, которая зажгла огромный костер. Для расширения фронта работ по радиолокации при Государственном комитете обороны был создан Совет по радиолокации, организованы научно-исследовательские институты и заводы, созданы специальные кафедры в высших учебных заведениях.

Радиолокация сегодня — это обширная область техники, которая впитывает в себя все достижения современной электроники. С помощью радиолокации мы имеем возможность заглянуть в глубь Земли и космоса. Облучая длительное время далекую планету сигналами, посылаемыми со стометровых зеркал-антенн, и анализируя отраженные сигналы, можно получить ценнейшую информацию об особенностях строения поверхности планеты. Разместив радиолокатор на космическом аппарате, можно изучать структуру поверхности планет, в том числе и Земли. Без радиолокаторов немыслима работа современных аэродромов, с их помощью осуществляется навигация морских судов и космических кораблей.

Современная техника радиолокации поражает воображение. Диапазон длин волн, в котором работают радиолокационные установки, чрезвычайно широк — от десятков метров до миллиметров. Антенны аэродромных радиолокаторов и радиолокаторов ПВО представляют собой огромные сложные сооружения, насчитывающие до нескольких тысяч элементарных излучателей. Они управляются по специальной программе, позволяющей производить обзор пространства без вращения всей антенны, определять точное положение и характеристики обнаруживаемых объектов. Иногда в шутку говорят, что с помощью современной техники радиолокации об обнаруженном самолете можно узнать все, кроме фамилии летчика.

Зондирование производится радиосигналами со сложной внутренней структурой. Изменилась и техника приема отраженных сигналов. После предварительного усиления они записываются в цифровой форме, и вся сложная процедура их анализа производится средствами ЭВМ.

Если на наземных радиолокационных станциях можно использовать антенны больших размеров, то для самолетов и космических кораблей нужны установки с небольшими антеннами. С помощью разработанного в последние годы так называемого метода синтезированной аппертуры удалось создать устройства, которые, анализируя совместно сигналы, полученные на значительном участке пути, обеспечивают такую же высокую разрешающую способность установки, как если бы антенна была больших размеров.

Не вызывает сомнения, что бурное развитие радиоэлектроники, которое происходит в наши дни, приведет к дальнейшему прогрессу в области радиолокации.

История радио, которомусто лет, полна драматических событий, в которых переплелись технические достижения и человеческие судьбы.Расскажем об истории появлениянекоторых радиоустройств.

Одна из важнейших задач военного радио состоит в дальнем обнаружении самолетов и ракет противника, в заблаговременном предупреждении об авианалете. С самого начала аспекты этой области техникиобсуждались в очень высоких кабинетах.

Идея создания радиолокатора принадлежит военному инженеру Павлу Кондратьевичу Ощепкову. В 1933 году вышла его статья об «электровидении», в которой предлагалось обнаруживать самолет по отраженному радиоимпульсу. П.К. Ощепков добился обсуждения идеи «электровидения» у начальника вооружений РККА М.Н.Тухачевского. На совещании присутствовалипрезидент АН СССР А.П.Карпинский, академик А.Ф.Иоффе и другие выдающиеся ученые.Одобрение идеи «электровидения» (на современном языке - радиолокации) на таком представительном форумедало возможность быстро создать невиданное устройство - электровизор.

В рассказах об этом совещании осталось«особое мнение» А.Ф.Иоффе, который, одобряя идею «электровизора», считал, что для обнаружения самолетов следует применятьне дециметровые, а более длинные радиоволны, например, метровые. Метровые волны соизмеримы с самолетом.Для метровых волн самолет - рассеивающая неоднородностьс размерами порядка длины волны. Такая неоднородностьрассеивает радиоволну в пространстве равномерно во всех направлениях, в частности, в направлении «назад», обратно, к «электровизору». В этом случае можно принять отраженный от самолета импульс.Для дециметровых и сантиметровых волн детали самолета - отражающие поверхности (плоскости), поэтому пришедшие от «электровизора» к самолету радиоволны отразятся от плоских поверхностей направленно и назад к «электровизору» не попадут.

80 лет назад обсуждались вопросы, которые в дальнейшем исследовались при составлении «радиолокационных портретов» различных летательных аппаратов, а сейчас относятся к технологии «стелс», к созданию самолетов-невидимок!

Решениесовещания быстро воплотилось в жизнь. В 1934 годув присутствии ученых и военноначальников был испытан «электровизор». В связи с этим осталась еще одна «академическая» история.М.Н.Тухачевский перед испытаниями поинтересовался уакадемика М. В. Шулейкина, каково его мнение о новинке, и получил ответ: «Все это чепуха! В этом я уверен больше, чем в том, что стою на земле!».В ходе испытаний П.К. Ощепков попросил академика сесть за пульт «электровизора», после чего М.В Шулейкин сказал: «Я ошибся. Мы присутствуем при рождении совершенно новой техники и нового направления в науке».

После успешных испытанийприбора было создано конструкторскою бюро (КБ УПВО) во главе с П.К. Ощепковым. Деятельность КБ УПВО РККА состояла как в самостоятельных разработках, так и в координации деятельности всех предприятий, занятых созданием «электровизора». КБ разрабатываломощные генераторы и лампы к ним, регистрирующие устройства и т.д. Но еще КБвыдавало НИИ и заводамзаказы на исследования, разработку и изготовление отдельных узлов аппаратуры радиообнаружения. Даже задание на разработку тактико-технических вопросов радиообнаружения выдавало КБ Ощепкова.Кроме того, КБ УПВО было обязано оборудовать новейшей аппаратурой командные пункты ПВО.

Работа шла в КБ ПВО, в Ленинградском физико-техническом институте (ЛФТИ), во Всесоюзном электротехническом институте (ВЭИ), в Ленинградском электрофизическом институте (ЛЭФИ), в Центральной радиолаборатории (ЦРЛ) и других научных и инженерных центрах страны.

Потом настал 1937 год, М.Н.Тухачевский погиб, погибли или пострадали многие его соратники. П.К. Ощепков получил 10 лет лагерей. Свой срок он отсидел полностью и вышел, когда СССР отстал в области радиолокации от США и Великобритании.

Послеареста Ощепкова КБ продолжало работать под руководством Ю.Б.Кобзарева. В результате перед самой войной появился первый советский радиолокатор РУС-2 (радиоулавливатель самолетов).

РУС-2 был принят на вооружение, сыграл определенную роль при обороне Москвы, однако массового использования этого радиолокатора в Великой Отечественной войне не было. Даже фотографию РУС-2 я не смог найти, только рисунок

Можно считать, что первый период истории советской радиолокации закончился в 1941/42 годах. Потом начался новый период, практически, «с нуля»: отзыв с фронта инженеров, организация предприятий, перевод с английского научной литературы (так называемая «массачусетская серия»).